Волей Повелителя Перемен - Страница 129

129

Когда Призывающий завершил Зов и плеснул на пентаграмму чем-то из темного пузырька, пентаграмма вспыхнула, забрав жизнь жертвы, и в зале очутились два цербера.

Ну, что сказать… Местному гарнизону, даже тому, который я уговорил покинуть город, пара церберов могла устроить похохотать как бы не в полном составе. Прочная шкура, ядовитые клыки и атака сразу тремя головами… В общем, пехотинцам или еретикам – они были бы страшным противником. Даже и мстители/оборотни могли бы получить на орехи… хотя последние – уже сомнительно. Перебить регенерацию оборотня – это надо очень постараться. Но вот сейчас навстречу церберам шагнули два всадника Хаоса, и я порадовался, что плюнув на множество возможных плюшек, гнал строительство высокоранговых бойцов. Это в очередной раз сработало. Церберов забили быстро и без проблем, учитывая двойное превосходство в ранге и подпирающих целителей, снимающих яд и поддерживающих здоровье после особенно удачных укусов. Все-таки, церберы – это ни с какого боку не гидры.

Увидев, как распадаются и исчезают за гранью призванные чудовища, демонолог попытался завыть что-нибудь еще… но тут из-за бронированных туш всадников шагнул вперед Велемир. На его руке, поднятой ладонью вверх, сияла и переливалась многоцветная структура из сфер и линий, вне всяких порядка и логики. Свет Хаоса, оружие последней надежды для довольно хрупких и уязвимых в ближнем бою культистов. До сих пор никто из них не пользовался этим навыком, поскольку я предпочитал не подпускать врага к своим магам на расстояние, на котором Свет был эффективен… Но сейчас, в контролируемой обстановке, я захотел посмотреть на то, как это работает.

Сработало, и неплохо. Фигура Призывающего застыла, не в силах преодолеть гибельного очарования Хаоса. Гаингава взвыл и кинулся на Велемира с ножом, но, получив в грудь удар бронированным кулаком Скингера – отлетел в сторону и успокоился. И я для себя заметил, что как средство контроля низкоранговых противников, кулак всадника Хаоса работает не хуже, чем навык культистов.

Поскольку противомагические кандалы, захваченные в караване уже все были использованы – пришлось пользоваться дедовскими методами: кляп в рот, предотвращая использование вербального компонента, руки связать так, чтобы пальцем не шевельнуть – жестовый компонент тоже машет ручкой… В общем, архимага, способный творить заклятья мыслью, так не остановишь. А вот деревенский колдун… и даже довольно-таки могучий маг среднего уровня – окажется беспомощен.

Колдуна вытряхнули из плаща, в котором могли найтись небезопасные составы, и тщательно обыскали. Подозреваю, что последнее доставило обыскивающим мстителям немалое удовольствие, поскольку колдун оказался вовсе даже колдуньей: молодой девушкой, чье довольно-таки симпатичное личико было изуродовано сильным ожогом.

– Понятно, почему она подалась в колдуньи, – покачал головой Велемир, убирая с ладони Свет Хаоса. – Но ты ошиблась, девочка, – сказало он на глазах приходящей в себя колдунье. Тебе нужна Жизнь, а не Тьма.

– Жизнь? – хмыкнула у меня из-за плеча Мирина. – Пятьсот монет за заклинание – и никаких проблем, не так ли? – пленница задергалась, а культистка продолжила. – Но откуда такие деньжищи у деревенской девчонки? Вот и подалась к тому культу, который сумела найти на землях Империи Света. Возможно – рассчитывая на мутацию Хаоса.

– Мутацию? – заинтересовался я, открывая раздел соответствующего заклятья. – Есть такое. Один шанс из двух – на смерть и погибель вечную. Да и за человека больше не примут, – прокомментировал я, прочитав описание мутации, которую с таким энтузиазмом принял Штур, и активировал Зрение Хаоса. Не то, чтобы я хотел что-то увидеть… но вот глаза при этом изменяются ну очень характерным образом. – Ну что? Делаю?

Пленница дернулась, и заизвивалась, всячески демонстрируя, что здравый смысл ее покинул еще не окончательно, и шанс сыграть в ящик один к одному – кажется ей слишком маленьким. Впрочем, в отличие от Юлиуша, ее проблемы, судя по всему, поддавались менее радикальным решениям…

Между тем, ее соратника также упаковали, и мы были готовы выступить. Вначале пленников согнали к Ратуше, где большую часть отправили в камеры.

– Ждешь два дня, – на всю площадь заявил я коменданту. – Если гильдия захочет выкупить – по сто золотых с головы (большего эти отбросы все равно не стоят, но с паршивой овцы – хоть шерсти клок)…

– Господин… – комендант умоляюще посмотрел на меня, и я как-то сразу понял, о чем он хочет спросить.

– На твое усмотрение, – ответил я на не успевший прозвучать вопрос. – Я установил нижнюю границу. Хочешь задрать цену на кого-то – задирай. Половину от разницы между тем, что сумеешь выторговать, и установленной мной ценой – оставишь себе.

Комендант радостно кивнул.

– А с теми, кого не выкупят? – поинтересовался он.

– Как обычно, – спокойно ответил я. – По выбору: рудники или Конопляная Тетушка9… Ну, это, конечно, для тех, кого ты не захочешь посадить на кол.

Судя по кривой ухмылке коменданта – он захочет. Чем-то, похоже, сильно достали его эти разбойнички.

Намеченного заранее крысообразного, я отвел в сторону, и огляделся вокруг, убеждаясь, что надлежащим образом проинструктированное оцепление «не заметило» нищего пьянчужку, старательно делающего вид, что его тут нет. Я кинул разбойнику тяжелый кошелек, убедившись, что «нищий» не видит его ошарашенного лица, и громко приказал выделить пинка на дорожку, что и было немедленно исполнено. Прости уж, парень, но мне совершенно неохота, чтобы кто-нибудь подумал на моего настоящего информатора. А ты… если повезет – успеешь удрать из города до заката… но вряд ли… поскольку «пьянчужка» уже отправился за тобой, пошатываясь чуть более старательно, чем это было бы натурально. Однако Ставр и его подчиненные, по моему знаку, повелись на эту игру, «не заметив» огрехов.

129