Волей Повелителя Перемен - Страница 106

106

Впрочем, немедленного выступления не получилось. Мне тоже надо было прийти в себя, и ушел на это примерно час, часть которого я провел в близком общении с Глашей. Когда же дебаф спал, а мана восстановилась, я с некоторым трудом и сожалением расстался со своей единственной оставшейся любовницей, и прямо с крыльца донжона прыгнул на спину своему ездовому крикуну. Практически сразу же возле меня материализовалась Иримэ со знаменем в руках.

Оглянувшись, чтобы помахать Глаше, я немного вздрогнул, заметив взгляд, который отступница бросила на младшую Видящую. Н-да. Кажется, с «не ревнивы» – я здорово промахнулся. И отношения Глаши и Иримэ мне еще сглаживать и сглаживать. А уж если еще и к Сэре приревнуют… Ну, да ничего – прорвемся.

До Ветровска мы добрались практически без приключений. Ну не могут же считаться «приключениями» налеты отреспавнившихся в очередной раз кабанчиков, или треснувшая на переправе через Орбаковку тележную ось, которую обозники поправили за двадцать минут? Правда, пока они возились, я с феечками и Видящей старательно обшаривал окрестности, не столько по необходимости, сколько от скуки. Результатом тотального шмона оказался футляр со свитком «Благословение точности», 2-го круга Магии Света. Благословение делало именно то, что и было указано в названии: повышало точность группы стрелков. Полезное заклинание отправилось ко мне в мешок: как вернемся – отдам одному из младших культистов, чьи имена я как-то не потрудился запомнить. Пусть выучит и займется переносом на стены Палат Вечности.

Следов, которые объяснили бы появление в кустах в двух шагах от дороги столь ценного предмета, практически не осталось. Но Ариса все-таки смогла, присмотревшись, выдать на мой взгляд, правдоподобную гипотезу: молодой послушник или аколит, отошел с дороги в кусты по важному делу, которому и предался со всей задумчивостью, подобающей данному процессу. Однако, пока он сидел в кустах, его спутники удалились куда-то в сторону Олваирина, и отставший кинулся их догонять, даже не заметив, что тубус со свитком зацепился за ветви куста, в который он спрятался, и остался валяться буквально в двух шагах от дороги, но так неудачно закатившись в ямку, что не начни я обыскивать все подряд, задействуя все доступные возможности – так бы и прошел мимо.

Признаться, я рассчитывал, что раскрытие тайны появления свитка «вот просто так, на ровном месте» – станет началом нового задания, а то и, чем Изменяющий пути не шутит, цепочки заданий. Но нет. Просто свиток, который какая-то раззява просто посеяла, не более того. Ну да и на том спасибо. Все-таки баф весьма полезный.

После этого до самого Ветровска нас ничто не беспокоило. Хотя Ариса и порывалась устроить сплошной обыск всей придорожной полосы, рассчитывая найти еще что-нибудь, но я запретил останавливаться, посчитав, что то, что валялось там – может и еще подождать… если, конечно, «там» что-то действительно валяется. А вот с захватом серебряных копей я как-то затянул.

В Ветровске я сразу проследовал к ратуше, а караван – двинулся к резиденции Гильдии торговцев. Жизнь в городе била ключом: на главной площади кого-то пороли под свист и хохот толпы, в каталажке, судя по записям Ратуши, кто-то уже сидел, причем предложений о выкупе от Гильдии воров не поступало, то есть, это были либо любители, либо местные смутьяны. Это меня как-то смутно заинтересовало, и я решил спуститься в места «не столь отдаленные».

За решеткой, в общей камере сидели трое парней, совсем недавно вышедших из возраста, когда их следовало бы называть «подростками». Лица двоих были средне-типичными для данной местноти, разве что одеты они были в то, что, по всей видимости, до их отправки сюда было довольно добротной одеждой. Но тюрьма сказывается на состоянии одежды даже хуже, чем на состоянии здоровья.

Оглянувшись, я увидел, как Иримэ за моим правым плечом морщит носик, но все еще твердо удерживает мой штандарт. Да уж, пахло в кутузке отнюдь не розами.

– Кто это и в чем их обвиняют? – поинтересовался я у коменданта Ветровска, пана Кшиштова, в недавнем прошлом – ополченца Кшися, повышенного мной после присяги и присоединения к ереси.

– Эти двое – Лешек Палух и Даниэль Пшибиж, сыновья бывших членов Городского совета, отстраненных после того, как Ваша милость приняли город под свою руку, – было такое. Взяв город, я решил не начинать свое правление с массовых казней, но Совет разогнал недрогнувшей рукой, пообещав, что попытавшийся бунтовать – конфискацией имущества не отделается. – …прозванные «Желен3» и «Пес». Третий – их дружок Юлиуш, родовое имя которого так и осталось неизвестным даже ему самому, но неустанными трудами заработавший прозвище Штур4, - изуродованный явно заклятьем паренек с менее богатой, но более устойчивой к житейским передрягам одежде, злобно зыркнул глазами. Они втроем бегали по городу, и кричали, что город был взят нечестно. Что лишь предательство гарнизона позволило вам преодолеть стены, и что горожане, выполняя долг перед Светом должны как один подняться на защиту древних вольностей, которые не смел попрать даже колдун Арениус… В общем, обычные смутьяны и бунтовщики.

– «…рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца…» – пробормотал я. – Любопытно. Особенно, если учесть, что рыжую из расклада я уже убрал… Очень любопытно!

– И трижды, и трижды по три раза я брошу тебе вызов, проклятый колдун! – старший из компании только что решетку не грыз в злобе. Крыса отполз в сторону, и злобно посматривал оттуда. И вот его-то надо либо вербовать, либо убивать. Слишком опасен. Третий же выпятил грудь и замкнулся в гордом молчании.

106